Фото из архива семьи Злобиных, 2015 г.
В один из последних дней 2020 г., 27 декабря, на 102-м году в Эстонии ушла из жизни Виено Елисеевна Злобина / Vieno Ahokas. Не ошибусь, если скажу, что Виено была последней из поколения уроженцев североамериканского континента, иммигрировавших вместе со своими семьями в Советскую Карелию. Её долгая жизнь объединила собой разные страны и континенты.
Она родилась 18 сентября 1919 г. в небольшом городке Кобальт в Канаде, куда её родители Элис и Эмма Ахокас эмигрировали из Финляндии в 1917 г. Поначалу отец Виено Элис работал шахтёром, а позже родители вступили в организованную в этом городе сельскохозяйственную коммуну «Сяде» («Луч»). В 1926 г. семья Ахокас вместе с другими коммунарами переехала в Советский Союз. Коммунары поселились недалеко от города Олонец в Советской Карелии.
Члены коммуны «Сяде» были в числе первых из иммиграционного потока американцев и канадцев, приехавших в Советскую Россию в период 1920–1925 гг. Позже, в 1930-е годы, начнётся массовая иммиграция североамериканцев в Карелию. Как установлено историками сегодня, от шести до шести с половиной тысяч человек иммигрировало в Карелию для участия в грандиозном социальном эксперименте — строительстве справедливого социалистического общества[1]. Примерно 1300–1500 человек, сохранивших свои паспорта, покинули республику в 1931–1935 гг. и вернулись в Канаду и США[2]. Оставшиеся, как представители старшего поколения, те, кому удалось избежать репрессий в 1930-е годы, так и их дети, стали частью народа своей новой родины и его истории.
Более полувека жизни Виено Елисеевны связано с Советской Карелией. Здесь прошли ее детство и юность, ее школьные годы, так ярко и обстоятельно описанные автором в мемуарах, которые будут опубликованы через девять десятилетий после прибытия в Советский Союз[3]. Удивительно, как детская память «цепляет» детали новых реалий увиденного. Например, 1926 г., гостиница «Москва» в Ленинграде, откуда переселенцы отправлялись в Карелию, поражает богатым убранством: ковры, бархатные занавески, в комнате камин. Любопытство шестилетнего ребёнка вызывают спешащие на улицах люди, что-то несущие подмышками. На свой вопрос девочка получает предположительный ответ отца, что это, вероятно, кирпичи, которые рабочие несут на строительную площадку поблизости. Утром за завтраком ситуация разъяснилась: «кирпичи» оказались ржаным хлебом или по-русски просто-напросто буханками, по форме напоминающими кирпичи. Дорога от Лодейного Поля до Олонца на запряженных лошадьми повозках — настоящее приключение для канадской девочки; а вот примитивный паром через Свирь, который мужчины тянули за верёвку, перекинутую с одного берега на другой, особой радости путешествию не добавлял[4].
Учиться в школе пришлось на двух языках — русском в Олонце и на финском в Петрозаводске. Годы учёбы в начальной школе в Олонце были непростыми из-за обучения на русском языке, но здесь не обходилось без помощи карельских друзей, которые хорошо говорили по-русски. Адаптация канадской девочки к новой жизни была настолько успешной, что ко времени перехода в среднюю школу в Петрозаводске, где обучение велось на финском языке, она скорее идентифицирует себя с карельской девочкой. Она вспоминает, каким сложным оказался переход из русской начальной школы в городскую среднюю для деревенской девочки; как они, «местные дети», удивлялись и завидовали американцам, которые отличались от других учеников, носили красивую одежду, в том числе яркие свитера, джинсовые куртки и синие джинсы[5].
В 1938 г. Виено Ахокас становится студенткой кафедры финноугроведения Карельского государственного педагогического и учительского института, на базе которого в 1940 г. был открыт Карело-Финский государственный университет (далее — К-ФГУ). Однако учёба была прервана войной и эвакуацией в Казахстан. В 1944 г. после возвращения К-ФГУ в Петрозаводск из Сыктывкара она смогла завершить обучение.
Я помню Виено по кругу моих родителей и их друзей, американских и канадских финнов, среди которых я выросла в послевоенном Петрозаводске.
Трудовая деятельность Виено Елисеевны была связана с высшей школой Республики Карелия. После окончания К-ФГУ последовала учёба в аспирантуре на кафедре финно-угорских языков. Её научным руководителем стал член-корреспондент АН СССР Д. В. Бубрих. Под его руководством была написана и в 1948 г. защищена кандидатская диссертация «Фонетика ливвиковского диалекта карельского языка». Кроме того, проблемы словообразования современного финского и карельского языков были в числе основных исследовательских интересов Виено Елисеевны. После защиты диссертации она работала преподавателем кафедры финно-угорских языков, а с 1950 г. возглавила её. В сентябре 1955 г. она была утверждена в учёном звании доцента и продолжала заведовать кафедрой до 1960 г., то есть вплоть до закрытия кафедры.
Виено занималась также переводческой деятельностью с русского языка на финский, а также с финского на русский. Одним из её наиболее значительных переводов стал перевод на финский язык романа А. Н. Толстого «Аэлита», вышедший в 1961 г.[6] Её преподавательский опыт был востребован при написании учебно-методических пособий, в частности, при создании учебника финского языка[7]. К преподавательской работе она вернулась в 1964 г., когда возглавила кафедру иностранных языков в Карельском педагогическом институте. На этой должности Виено Елисеевна оставалась до 1976 г.
После выхода на пенсию в 1976 г. она переезжает с семьёй сначала в Эстонию, а позже, по возвращении ей канадского гражданства, в Канаду. Здесь, в Торонто, уже в возрасте 80 лет она начинает осваивать компьютер, позже интернет, которые стали помощниками в общении с близкими, друзьями, бывшими коллегами, живущими в разных странах: Эстонии, России, Финляндии, Канаде и США. В Торонто она также приступает к сбору материала и написанию книги воспоминаний, так давно уже жившей в ней. Для нее было важно отдать дань памяти своим родителям, рассказать о том, кто были эти люди, канадские коммунары, которым удалось на болотистых, малоплодородных землях Карелии создать высокопродуктивное сельскохозяйственное предприятие «Сяде», а также о том, как оно было окончательно уничтожено в 1937 году после ареста руководителей коммуны и принудительного превращения её в колхоз. Подступом к этим мемуарам стала небольшая статья, опубликованная в журнале «Север», названием которой стала меткая метафора «Как погасили луч»[8].
Мой контакт с Виено Елисеевной продолжался и в канадский период, но, к великому сожалению, дистанционно. В основном это были долгие телефонные разговоры. После смерти мужа Михаила Злобина она принимает решение вернуться в Эстонию, где живут её самые близкие люди — семья внука и бывшая невестка. Наша долгожданная встреча с Виено наконец-то состоялась в 2015 г. в Пярну.
Всё было прекрасно обустроено в её жизни в Пярну, она была окружена заботой и вниманием близких, но одно обстоятельство мешало радоваться жизни в этом почтенном возрасте: её мемуары так и не удалось опубликовать к этому времени. Уже тогда я поняла, что о спокойной старости Виено Елисеевны не могло быть и речи. Она не собиралась отказываться от своей идеи. Будучи открытым для общения человеком, она стала изучать новые возможости издания своей рукописи. В апреле 2017 г. я получила в подарок книгу с автографом. Автору на этот момент уже исполнилось 97 лет. Главный проект её жизни был реализован.
Её родители так же, как и большинство североамериканских финнов, наивно, но глубоко и искренне верили в идеалы коммунизма, верили в то, что созданная ими сельскохозяйственная коммуна будет вкладом в строительство справедливого общества в Карелии. Неслучайно в опубликованном в 2017 г. в сети интервью с журналисткой Helsingin Sanomat Кайей Куннас она говорит: «Пропаганда — худший враг человека. Ей верят»[9].
Стелла Севандер
